ФОТО НЕТ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Янпольская Фрейда-Геня (Фанни) Еселевна (Осиповна)

 

Янпольская Фрейда-Геня (Фанни) Еселевна (Осоповна) родилась в Глухове  11 ноября 1879 года в семье глуховского мещанина Еселя Борохова Янпольского и его жены Мерры. Несмотря на небогатое существование и еврейское происхождение, родители Фанни старались всем своим восьмерым детям дать хорошее образование, каждому по его склонностям, сначала за свой счет, а позднее родителям в этом существенно помогала старшая дочь Лея, удачно вышедшая замуж за преуспевающего фабриканта из Вильно. Фанни училась в женской прогимназии города Глухова, которая в 1896 году была преобразована в полную восьмиклассную гимназию, и в 1898 году произвела первый выпуск девочек, окончивших 8 классов. Среди воспитанниц, получивших в 1898 году Свидетельство об окончании 8-го класса, была и Фани Янпольская.

 

 

После окончания гимназии Фанни определили в подмастерья белошвейного мастерства, но уже на следующий год девушка отправилась в Швейцарию и в 1899 году поступила в число слушательниц медицинского факультета Бернского Университета. Учась за границей, Янпольская с 1899 года поддерживала переписку со своим женихом, проживавшим в Киеве мещанином Белостока Меером-Генахом Мовшевым Валлахом, который был членом комитета Российской социал-демократической рабочей партии. Валлах подробно познакомил девушку с делами Киевского комитата партии и планами относительно устройства демонстраций. Сама Янпольская приняла участие в произошедшей 5 апреля 1901 года в Женеве противоправительственной демонстрации по поводу выдачи Федеральным Правительством анархиста Иаффег и мероприятий Русского Правительства в деле студенческих беспорядков в С. Петербурге, Москве и Киеве. На означенной демонстрации присутствовали почти все местные русские студенты и студентки, равно как и множество итальянских анархистов и швейцарских социал-демократов. Под конец демонстрации учащаяся молодежь с криками: «Долой деспота - Царя! – Да здравствует свободная Россия!» отправилась к дому, занимаемому Русским Консульством. Манифестацией руководили: Владимир Павлов Иваньшин, анархист Желковский, Владимир Дмитриев Бонч-Бруевич и Михаил Гаврилов Сущинский. С дома Русского Консульства был сорван герб и брошен в реку Рон.  Принимавшая участие в этой демонстрации мещанка Фрейда-Геня Еселева Янпольская, благодаря принятым эмигрантами мерам, смогла доказать перед Женевскими полицейским властями свое алиби. Однако, при возвращении в Россию, 23 июля 1903 года Янпольская была арестована на пограничном пункте Волочиск по обвинению в участии во враждебной демонстрации русской учащейся молодежи в Женеве перед зданием Российского Консульства. В ходе проведенного при аресте обыска у Янпольской была найдена записная книжка с адресами членов Российской социал-демократической партии, что, по мнению полиции, свидетельствовало о принадлежности Янпольской к указанному преступному сообществу. На время следствия Фанни была заключена под стражу в Киевскую тюрьму, где находилась в течение 5 месяцев. В декабре 1903 года дознание по этому делу было прекращено, а Фанни Янпольская была признана виновной и подчинена гласному надзору полиции на 2 года в месте приписки, т.е. в Глухове.

 

 

30 декабря 1903 года Фани Янпольская прибыла из Киева на жительство в Глухов. Здесь она поддерживала постоянное общение с членами местного социал-демократического кружка и регулярно по делам без надлежащего разрешения выезжала в Киев. По окончании срока подчинения гласному надзору полиции покинула Глухов и вернулась в Бернский Университет, где в декабре 1906 года защитила докторскую диссертацию и получила степень доктора медицины.

 

 

На протяжении всего этого времени продолжались ее близкие отношения с Меером Валлахом, который к тому времени стал видным революционером ленинского круга,  известным теперь под именем Максим Максимович Литвинов. После побега из Лукьяновской тюрьмы Киева Литвинов эмигрировал в Швейцарию, где училась Янпольская, и они начали жить в гражданском браке. Во время революции 1905—1907 годов Литвинов занимался закупкой и поставкой в Россию оружия для революционных организаций. Для этого он организовал в Париже специальное бюро с помощью друга детства И.В. Сталина С.А. Тер-Петросяна  (Камо) и нескольких других кавказских товарищей. Камо с несколькими его подручными был осуществлен и прогремевший на всю Европу беспрецедентный по дерзости большевистский «экс» - 13 июня 1907 года в Тифлисе среди бела дня на глазах ошеломленной публики при перевозке денег из почты в Тифлисское отделение Государственного банка была ограблена карета казначейства. Было похищено большевиками 250 тысяч рублей, из которых 100 тысяч были в очень крупных, 500-рублевых купюрах. Воспользоваться этими банкнотами в России оказалось невозможно, и революционеры решили обменять их за границей. Но российская полиция это предвидела и разослала номера украденных купюр своим коллегам чуть ли не по всем странам мира. И действительно, уже в январе 1908 года в разных городах Европы начали задерживать с «тифлисскими» деньгами. Часть экспроприированных Камо пятисотенных купюр были переданы заграницей и Литвинову для дальнейшего их размена. План размена купюр разработал сам Литвинов. Наибольшая сумма – 30 тысяч – должна была быть разменена в Париже, и эту операцию намеревался провести сам Литвинов вместе с Фанни Янпольской, к тому времени уже немало поработавшей для партии. 25 тысяч Литвинов наметил разменять в Лондоне. С этой целью он хотел выехать вместе с Янпольской в английскую столицу. 45 тысяч Литвинов предполагал разменять в других городах Европы, в частности в Швейцарии. Вся операция по размену должна была быть произведена в один день – 8 января 1908 года, но планы готовящейся операции были выданы предателем. Все агенты царской охранки и пятнадцать агентов парижской префектуры вели за Литвиновым неусыпное круглосуточное наблюдение. Но нелегко было уследить за большевистским конспиратором. Неожиданно Литвинов съехал с квартиры, где жил по чужому паспорту. По пути дважды менял автомобили и скрылся в другом районе Парижа. Съехала со своей квартиры и Фанни Янпольская. Полиция была в бешенстве. Но именно в эти часы произошло важное событие: Литвинов, понимая, что за ним идет активная слежка, большую часть денег успел передать в верные руки. Наступило 4 января 1908 года. В этот день Литвинов вместе с Янпольской собирался отправиться из Парижа в Лондон. Были куплены билеты на поезд, чтобы выехать на побережье и там сесть на пароход, отправлявшийся в Англию. Но на всех вокзалах Парижа уже круглосуточно дежурили русские и французские полицейские агенты, имевшие на руках фотографические карточки Литвинова. Казалось, что теперь уже ничто не может предотвратить немедленного ареста. Но Литвинов снова исчез, как он это делал в Вильно, Петербурге и в других городах, где за ним охотились полицейские ищейки.

 

Лишь поздно вечером на вокзале, оцепленном полицией, его арестовали вместе с Янпольской. Через час за Литвиновым захлопнулась дверь камеры тюрьмы «Сантэ». Фанни Янпольскую заключили в тюрьму «Сен-Лазар».

 

 

Парижская пресса была падка на сенсации, как и любая буржуазная пресса. Но январь 1908 года оставил на страницах французских газет особый след.

 

Арест Литвинова  и Янпольской повлек за собой сотни статей. Публику хотели удивить, испугать, заинтриговать. Писали о русском террористе, о загадочных похищениях громадных ценностей и тому подобных сенсациях. Казалось, вопрос о передаче Литвинова царским властям – дело ближайших дней. Арест Литвинова и Янпольской вызвал шумиху не только в реакционной прессе, ратующей за франко-русский военный союз. На него  откликнулась и прогрессивная печать. Многие газеты потребовали освобождения Литвинова, справедливо указывая, что стране, пославшей Бурбонов на гильотину, негоже преследовать революционеров, борющихся против тирана. Под влиянием этих и многих других факторов Литвинов и Янпольская не были выданы французами России. Холодным январским днем 1908 года к воротам тюрьмы «Сантэ» в Париже подъехал автомобиль. Из него вышел человек в форме чиновника парижской префектуры. В руках его была папка. Автомобиль ждали. Ворота тюрьмы раскрылись и выпустили на свободу мужчину. Он был среднего роста, чуть полноват, лет тридцати, одетый в легкое пальто и шляпу, из-под которой выбивались светло-рыжие волосы. Через несколько минут к воротам тюрьмы подъехала еще одна машина. Полицейский открыл зарешеченную дверь, и из машины вышла молодая, миловидная женщина в пелерине по моде того времени и длинной до каблуков юбке. Она подошла к мужчине, стоявшему у ворот тюрьмы, и стала с ним рядом. Чиновник, отвесив легкий поклон, спросил:

– Месье Литвинофф?

Затем, не ожидая ответа, обратился к женщине, привезенной из тюрьмы «Сен-Лазар»:

– Мадам Янпольская?

Мужчина и женщина подтвердили, что они именно те, кого назвал чиновник. Тот вынул из папки бумагу и деревянным голосом зачитал приказ министра внутренних дел Французской Республики:

– Мадам и месье, объявляю вам решение французского правительства. С сегодняшнего дня вы свободны, вам надлежит покинуть Францию.

– Благодарю, месье, но наша благодарность относится не к официальным властям, а к господину Жану Жоресу. Итак, мы свободны?

– Да. Госпожа Янпольская пожелала выехать в Бельгию. Вам, месье Литвинофф, надлежит выехать за пределы Франции как можно быстрее. Желательно сегодня же. Сержант полиции сопроводит вас до бельгийской границы. В какую страну вы намерены отправиться?

– В Англию. Но только не сегодня.

– Почему?

– У меня нет ни сантима. Я должен заработать на поездку через Ла-Манш.

– Этот вопрос может решить только министр внутренних дел, – ответил представитель префектуры.

Разрешение задержаться в Париже было дано. Литвинов устроился на работу в сапожную мастерскую, две недели чинил туфли и ботинки парижанам, заработал кое-какую сумму и даже успел сделать себе в частной клинике небольшую хирургическую операцию.  Через несколько дней после операции Литвинов выехал из Парижа на север, пересек Ла-Манш и оказался в огромном туманном городе. Начался лондонский период жизни российского революционера, длившийся десять лет. В 1916 году Литвинов женился на Айви Лоу, дочери  эмигрантов из Венгрии.

 

 

 

P.S.

 

Максим Максимович Литвинов с 10 мая 1921 года по 1930 год  был заместителем наркома по иностранным делам СССР  Г. В. Чичерина, а в 1930—1939 г. — нарком по иностранным делам СССР, в 1941—1946 годах заместитель наркома иностранных дел СССР, одновременно в 1941—1943 годах посол СССР в США и в 1942—1943 годах посланник СССР на Кубе.

 

 

Фанни Янпольская спустя какое-то время вернулась в Россию. Занималась переводами медицинской литературы и революционных изданий с английского и немецкого языков на русский. Жила в Ленинграде с семьей своей сестры, Ревекки Еселевны Шницер, в конце 1920-х годов работала глазным врачом и окончила свою жизнь в полной безвестности….