Василенко Михаил Прокофьевич

Родился 4 сентября 1869 года в Глухове в семье титулярного советника Прокофия Ивановича Василенко. В том же, 1869 году, отец купил небольшое имение в Есмани и семья, в которой, кроме Михаила, было еще 2 мальчика и 2 девочки, поселилась в селе. Братья Николай, Иван и Михаил жили дружно, хоть иногда и дрались. Миша больше держался с Ваней и дружил с ним. В 1875 и 1876 годах братья Николай и Иван поступили в гимназию и переехали в Глухов. Миша остался готовиться к поступлению в гимназию дома. Готовил его сначала Андрей Тимофеевич Кадурин, человек толковый, хороший педагог, но большой пьяница. Он раньше готовил и его брата Ваню. Когда он оставил дом Василенко и пошел в дьячки, то по чьей-то рекомендации Прокофий Иванович взял домашним учителем для Миши Михаила Петровича Коношевича. Он был милый молодой человек, но невозможно легкомысленный и совсем еще не установившийся. Занимаясь с Мишей и его товарищем и ровесником Федей Егоровым, сыном станционного смотрителя, Коношевич не мог внушить своим ученикам уважения к себе и не пользовался у них авторитетом. Сам он, по-видимому, не обладал педагогическими талантами и не умел пробудить интереса к учению и книге, как это сделали раньше для старших братьев Миши В. X. Веллер и А. Т. Кадурин. Коношевич позволял себе со своими учениками шутки, которые вызывали возмущение родителей ребят и серьезные разговоры  с учителем. Один раз он играл в снежки с Мишей и Федей, и когда они надоели ему и не хотели прекратить игру, поймал их, спустил штаны и насыпал туда снегу. Мать Миши возмутилась этим. К счастью, шутка осталась без последствий для здоровья. У такого учителя дело шло плохо. Миша и Федя уроков не выучивали и часто ревели, пускались на хитрости, например, вырывали листы из книги и наивно уверяли, что заданного нет в ней. Закон Божий однажды утопили в бочке с водой, в надежде, что изучение его прекратится. Не мудрено, что Миша и Федя оказались плохо подготовленными. Это несомненно отразилось и на дальнейшей судьбе Миши.

В 1877 году Михаил, как и братья, был принят в гимназию. Содержание троих сыновей в Глухове и наем отдельно учителя или учительницы в Есмани для сестер были не под силу семье Василенко. Поэтому родители решили жить раздельно. Мать со всеми детьми переехала в Глухов. К этому времени в семье родился еще один сын, Константин, который стал большой утехой для родителей и всех братьев и сестер. Отец продолжал жить в Есмани и каждую субботу приезжал в Глухов, оставаясь в городе дня два, а то и больше. Для жены с детьми он нанял небольшой домик на так называемом Поганом Ставку за учительским институтом. В этом доме вместе с семьей Василенко поселился в качестве репетитора гимназист пятого класса Мурачев, сын конторщика одной из помещичьих экономий Севского уезда, бедный юноша, тихий, скромный и очень трудолюбивый. Он много занимался и читал. Его пример заражал Николая и Ивана. А вот плохая подготовка к гимназии Михаила давала о себе знать. В гимназии он потерпел крушение. Через некоторое время родители перевели его в Полтавское Реальное училище, откуда он и вышел из пятого класса.

В 1890 году Михаил Василенко был призван на военную службу. С 1901 года по 17 октября 1917 года Михаил Прокофьевич служил в военном ведомстве Интендантским военным чиновником. Участвовал в Японской и Австро-Венгерской компаниях. Уже при советской власти служил в Красной армии счетоводом артиллерийского Передового Огнесклада 12 армии. В августе 1920 года вследствие слабости здоровья и преклонных лет, не позволяющих нести ему походную жизнь, был переведен в Дарницкий врачебно-питательный пункт. А с апреля 1921 года был определен Делопроизводителем банно-прачечного отдела Изоляционно-пропускного пункта лит. «В». Прослужив на этом месте до августа 1921 года, Василенко был уволен из армии по демобилизации приказом КВО №1408.

В сентябре 1921 года Михаил Прокофьевич вернулся в Есмань, где не проживал с малых лет. После смерти отца в 1911 году вся его земля в Есмани была распределена между братьями. Михаилу досталось 29 десятин и старая пятистенчатая хата. Так как Михаил находился всю жизнь на службе и не жил в Есмани, землю он никогда сам не обрабатывал, а отдавал часть в аренду, а часть с исполу. После национализации от его и без того небольшого участка осталось всего 3,5 десятины, на которой Михаил с супругой сеяли гречку, плюс брали в аренду еще 1,5 десятины своей же бывшей земли, на которой был разбит сад из 89 фруктовых деревьев, посаженных еще отцом Михаила Прокофьевича. Семья имела корову и свинью, которыми занималась происходившая из крестьянского сословия молодая супруга Михаила Прокофьевича, Анастасия Ивановна. Михаил же продолжал службу. С 14 сентября 1922 года по 27 сентября 1924 года служил агентом по Государственному страхованию по Есманскому участку и был уволен в связи с ликвидацией данного участка. С 1 октября 1924 года служил делопроизводителем Фининспектора Есманского Райисполкома.

В 1925 году Михаила Василенко, как бывшего помещика новые власти хотели выселить с его, итак уже сильно урезанной земли, и вообще из Есмани. Было проведено расследование. Так как Василенко не являлся крупным помещиком, кабальных отношений по отношению к местному населению никогда не имел, окружающее крестьянство имело к нему хорошее отношение, с первых дней Революции служил в Красной армии, а затем в советских учреждениях, Заседанием Окружной Межведомственной Комиссии по выселению бывших помещиков было принято решение Василенко выселению не подвергать.

До 1927 года проживал в Есмани. Дальнейшая судьба неизвестна.